Главная страница


Книги:

В.Н.Мясищев, Личность и неврозы (1960)


ПРОБЛЕМА ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ТИПА В СВЕТЕ УЧЕНИЯ И. П. ПАВЛОВА

«Физиология, патология г терапией, высшего отдела центральной нервной системы и психология с ее практическими применениями действительно начинают объединяться, сливаться, представляя одно и то же поле научной разработки».

И. П. Павлов

В психологии были попытки выделить проблемы психологического типа и индивидуальных особенностей личности (характер, темперамент и т. п.) в особую научную дисциплину — характерологию, дифференциальную или индивидуальную психологию Следует, однако, указать, что в психологии, как и в других областях науки, было бы неправильно разрывать общее, особенное (типичное) и индивидуальное (единичное). Если индивидуальное, иначе отдельные люди, является непосредственным материалом нашего жизненного опыта, то в научном познании, устанавливая общие закономерности, мы обязательно обобщаем типические, или особенные, черты в индивидуальном.

Индивидуальный подход к человеку в практической работе с людьми (особенно в деле воспитания) основывается на знании общих закономерностей развития, а также их типических, особенных проявлений. Установление типичного предполагает глубокое проникновение в сущность изучаемых»фактов. Условия советского социалистического общества обеспечивают возможность всестороннего развития природных задатков человека, расцвета его индивидуальности и открывают широкие перспективы для изучения человеческой личности. Во всех областях социалистической практики в работе с людьми очень важную роль играет учет типических особенностей личности. Научное обоснование индивидуального подхода в этой работе требует всестороннего изучения проблемы психологического типа в свете теории И. П. Павлова.

Как известно, И. П. Павлов установил основные свойства высшей нервной деятельности — силу, уравновешенность и подвижность нервных процессов, на комбинации которых основываются четыре основных типа высшей нервной деятельности: 1) слабый, 2) сильный неуравновешенный (безудержный), 3) сильный уравновешенный подвижный и 4) сильный уравновешенный медлительный, или инертный.

«Темперамент, по определению И. П. Павлова, самая общая характеристика каждого отдельного человека, самая основная характеристика его нервной системы, а эта последняя кладет ту или иную печать на всю деятельность каждого индивидуума».

Наряду с первоначально установленными типами высшей нервной деятельности, общими для животных и человека, И. П. Павловым в последние годы его жизни были выделены специально человеческие типы. Это выделение находится в тесной связи с его учением о единстве и взаимодействии двух сигнальных систем, проливающем свет на многие сложные вопросы особенностей высшей нервной деятельности человека. Соответственно относительному преобладанию у человека первой или второй сигнальной системы И. П. Павлов различает специально человеческие типы — художественный и мыслительный, между которыми располагается промежуточный средний тип, у которого обе системы более или менее пропорционально ,развиты.

И. П. Павлов также развил очень важное для психологии типов учение о «системности» в работе полушарий головного мозга, о «динамическом стереотипе», как о «слаженной уравновешенной системе внутренних процессов», основанной на постоянстве внешних условий. С этим учением советские психологи в госледнее время связывают и учение о характере (В. С. Филатов, А. Г. Ковалев, Н. Д. Левитов и др.). Однако требуются специальные исследования для выяснения роли динамических стереотипов в формировании и развитии человеческих характеров, т. е. приобретенных под влиянием воспитания свойств его высшей нервной деятельности. Понятию характера у человека более соответствует разработанное И. П. Павловым понятие «склада» высшей нервной деятельности. «Наличная нервная деятельность, по И. П. Павлову, и есть сплав из черт типа и изменений, обусловленных внешней средой». Прижизненные условия меняют тип темперамента, изменяя в положительную или отрицательную сторону его силу, подвижность и уравновешенность.

Как показали опыты С. Н. Выржиковского и Ф. П. Майорова, собаки, выросшие в клетках, характеризуются более слабой нервной системой, чем выросшие в условиях полной свободы. Они характеризуются и другими особенностями и различиями. То же показано и в работе Л. О. Зевальда и др.

Первоначально полагали, что тормозимость, вызываемая внешними условиями или раздражителями, является признаком слабого типа. Однако дальнейшими исследованиями устаноз-лено, что тормозимость как выражение пассивно-оборонительной реакции могут обнаруживать и собаки с сильным типом нервной системы. Причины этого выясняются при изучении истории развития собаки.

Таким образом, экспериментальные исследования на животных и данные клиники позволили И. П. Павлову установить общие животным и человеку типы высшей нервной деятельности и специфически человеческие типы, «динамическую стереотипию», тесно связанную с типическими особенностями высшей нервной деятельности. Наконец, эти исследования показали соотношение врожденных и приобретенных черг и вскрыли источники кажущегося расхождения между внешней реакцией и типом высшей нервной деятельности в зависимости от условий развития и воспитания.

Изложенное освещает главным образом лишь те пункты вопроса о типах высшей нервной деятельности, которые открыты и разработаны самим создателем учения о высшей нервной деятельности. Наряду с необходимостью наиболее полного усвоения этого учения практика.требует творческого развития идей И. П. Павлова применительно к человеку и его индивидуальным и типическим особенностям.

В психологии понятие типа не ограничивается характеристикой темперамента. Поэтому весьма важно установить связь понятий типа с понятиями темперамента, характера и личности. И. П. Павлов показал, как известно, соответствие типов высшей нервной деятельности и темпераментов. В последнее время зоз-ник вопрос, можно ли с павловских позиций рассматривать характер как тип высшей нервной деятельности, как правильно трактовать соотношение типа и характера. Этот вопрос неодинаково разрешается сотрудниками И. П. Павлова.

В одной из работ А И. Иванов-Смоленский пишет, что кратковременная попытка противопоставления типа и склада высшей нервной деятельности была вскоре оставлена в связи с возраставшим вниманием И. П. Павлова к значению прижизненных условий живртного для формирования типа нервной системы.

Та же мысль приводится и в его «Очерках патофизиологии высшей нервной деятельности», где указывается, что в окончательном своем виде понятие типа высшей нервной деятельности становилось равносильным понятию характера.

В противоположность этому другой известный ученик И. П. Павлова — В. К. Федоров, ссылаясь также на Павлова (главным образом на приведенное в его статье «Условный рефлекс» разграничение типа и характера, а также на высказывания И. П. Павлова на «средах»), подчеркивал ошибочность отождествления понятий типа и характера. Подобное разногласие между известными учениками И. П. Павлова вызывало недоумение среди врачей-невропатологов и психиатров, среди педагогов и психологов. Необходимо также обратить внимание и на философский и логический план рассмотрения исследуемого предмета с выделением в нем общего, особенного (или типичного) и индивидуального.

Понятие типа не может существовать самостоятельно, подобно, например, понятию вида. И. П. Павловым понятие типа было рассмотрено в отношении к высшей нервной деятельности животных. Устанавливая основные типичные варианты экспериментальных данных, И. П. Павлов открыл три основных свойства нервных процессов — силу, подвижность и равновесие — и их комбинации, образующие тот или иной тип нервной системы, или темперамент как «самую общую характеристику отдельного человека и самую основную характеристику его нервной системы».

Признавая принципиальное отличие врожденных, или природных, свойств от фактического результата развития наличной нервной деятельности, И. П. Павлов, следуя обычной терминологии, рассматривает основные и врожденные качества как конституциональный тип, генотип или темперамент. Таким образом, И. П. Павлов говорит о типе как об основных природных свойствах.

Признавая, однако, что реально мы имеем дело с фенотипом, «сплавом» врожденного и приобретенных изменений, учитывая «почти неодолимую трудность» вычленения природных свойств, остающегося поэтому «лишь горячим пожеланием», И. П. Павлов рассматривал установление этого различия как задачу будущего, а в настоящем определял тип по качествам «фактически наличной нервной деятельности».

Вместе с тем, основываясь на опытах и наблюдениях, он подчеркивал явно прижизненную приобретенность некоторых свойств, определяя их как склад или, преимущественно, у человека как свойства характера. Сюда относятся такие свойства животных, как усиленный защитно-оборонительный рефлекс, как агрессивность или проявление приобретенного сторожевого рефлекса.

Следует обратить особое внимание на то, что И. П. Павлов говорил о темпераменте как общей физиологической основе, которая, характеризуясь разными свойствами, образует типы высшей нервной деятельности, или типы темпераментов. Очевидно, не случайно, что во всех заглавиях работ у И. П. Павлова указывается не тип, а типы и соответственно не темперамент, а темпераменты.

Показав изменяемость высшей нервной деятельности под влиянием условий жизни, И. П. Павлов столкнулся с необходимостью отличать врожденное, или природное, от приобретенного или генотип от фенотипа. Конечно, он пользовался этими терминами вразрез с представлениями так называемых генетиков. Сформировавшееся, измененное жизнью врожденное, сложившийся на основе .врожденного индивидуальный опыт образует «окончательную» (для данного момента, — В. М.), «наличную нервную деятельность», или характер. Возможны ли в этой «наличной» деятельности типические различия, т. е. типы характеров? Конечно, возможны. Типы характеров являются также типами высшей нервной деятельности, ее приобретенными в процессе индивидуального развития свойствами. Когда говорят о типах нервной деятельности, то имеют в виду лишь типы темпераментов, поскольку типологические позиции в этой области уже глубоко обоснованы исследованиями И. П. Павлова. Проблема типологии приобретенных свойств, склада или характера требует поэтому подробного, систематического, объективного исследования с павловских позиций.

Мы постоянно встречаемся в жизни не только с типами характеров, но и с индивидуальными особенностями характеров. Эти особенности представляют индивидуальные особенности высшей нервной деятельности человека. Нельзя забывать, что И. П. Павлов не ограничивал понятие типа основными свойствами темперамента, а пользовался им более широко.

Рассматривая особенности характера как сплав врожденных и приобретенных свойств, И. П. Павлов применял и к характеру понятие типа как фенотипа. Из смысла всех его высказываний, из подчеркивания пластичности нервной системы вытекает изменяемость всех свойств нервной системы под влиянием жизненных условий. Наконец, специальные человеческие типы высшей нервной деятельности — по Павлову, художественный и мыслительный, очевидно, выделены им как типы, но не в плане темперамента.

Все основные свойства личности должны рассматриваться под углом зрения единичного, особенного, или типичного, и общего. Так, темперамент вообще представляет основные свойства   высшей   нервной деятельности. Их типичные вариации являются типами темперамента. Точно так же ллракгор вырм жает «наличную нервную деятельность» в ее своеобразии, ело жившемся под влиянием условий жизни. Типы характеров представляют его основные варианты. Наконец, характер отдельного человека является его индивидуальным вариантом. Тем более это следует сказать о личности, о типах личности, об отдельной личности или индивидуальности.

Следовательно, необходимо, во-первых, четкое разграничение во всех понятиях общего, типичного и единичного; во-вторых, ограничение, уточнение понятий личности, характера, темперамента и соотношения этих понятий.

Личность и характер представляют сложное целое, в котором анализ может выделить особенные свойства, отличные от свойств лица с другим характером. Поэтому естественно возникает вопрос анализа отдельных свойств личности и соотношения их друг с другом и с характером в целом. В свою очередь, части или отдельные свойства могут быть более общими и элементарными или более сложными. Простое лежит в основе, сложное представляет более поздний, высший продукт.

Существуют простые, основные свойства силы, уравновешенности, подвижности. Они проявляются в типах темперамента. Но существуют и более сложные свойства высшей нервной деятельности человека, особенности характера, мимо которых не может пройти ни педагог, ни врач. Они имеют первостепенное значение во взаимодействии людей. Назовем такие полярные черты как коллективизм — индивидуализм, принципиальность — беспринципность, прямота — лицемерие, настойчивость — уступчивость, чуткость — грубость, серьезность — легкомыслие, глубина — поверхностность. Нет надобности увеличивать этот перечень. Важность знания этих черт, условий их возникновения и средств их переделки не вызывает сомнений.

Проблема характера, как сплава врожденного и приобретенного, теснейшим образом связана с проблемами формы и содержания в особенностях психологического типа. Неправильно рассматривать темперамент как форму, в отрыве от содержания, так же как и рассматривать характер в качестве содержания индивидуальности вне связи с формой.

Содержанием человека является его индивидуальный опыт, т. е. по Павлову, вся система условнорефлекторных, или временных, связей с действительностью. Свойства темперамента являются лишь динамической основой временных связей.

Установленные И. П. Павловым типы высшей нервной деятельности животных позволяют судить об особенностях нервной динамики того или иного животного или человека, понять особенности образования его реакций. Социально обусловленный индивидуальный опыт, определяющий особенности поведения человека, требует знаний не только особенностей основного механизма его нервной деятельности, но и того, во что реально в условиях жизни выливались возможности человека. Нужны не только знания о возможностях образования временных связей, но и знания об особенностях фактически образовавшихся связей. Иначе говоря, возникает вопрос не только о способностях или возможностях нервной системы человека, но и о сформированных опытом жизни связях — знаниях, отношениях, взглядах, принципах, привычках и т. д., существенно определяющих особенности поведения человека. Разумеется, реальный результативный план характеристики является основой для потенциально перспективного плана.

Проблема формирования психологического типа человека связана с проблемой развития сложнейших, специально человеческих свойств высшей нервной деятельности, обусловленных общественным развитием, особенно процессами его трудовой деятельности и речи.

Речь дала человеку особые возможности развития синтеза и анализа, бесконечно обогатившие его, коренным образом изменившие способ его приспособления к действитстьности. Она обеспечила непрерывное накопление человеческого опыта благодаря закреплению и передаче его посредством устного и письменного слова. Обычно, говоря о значении второй сигнальной системы, останавливаются только на отвлеченном мышлении, но недостаточно останавливаются на всех сторонах особенностей организации нервной деятельности и поведения человека. Не только отвлеченный характер мышления, но и качество сознательности, целесообразно-волевой перспективный и принципиальный характер деятельности должны быть учтены в эгом плане в первую очередь.

«Язык, — говорят Маркс и Энгельс, — как раз и есть практическое, существующее и для других людей, и лишь тем самым существующее также и для меня самого действительное сознание». У человека развивается индивидуальное сознание и создается богатейший так называемый «внутренний» мир.

Высшая нервная деятельность человека приобрела свойство сознательности благодаря ведущей роли второй сигнальной системы в совместной работе двух сигнальных систем. С наличием второй сигнальной системы связано превращение деятельности мозга человека в целесообразную, перспективную, планомерную деятельность. Реакция на непосредственные раздражения дополнилась у человека перспективным планомерным действием, волевой деятельностью, которая стала определяться обобщенным глубоким опытом прошлого и отдаленными задачами будущего.

Наряду с осознанным, перспективно целевым характером высшей нервной деятельности человека, связанным со второй сигнальной системой, возникает на этой же основе не только конкретная, а преимущественно обобщенная обусловленносгь его поведения, т. е. обусловленность его не только одинаковыми с животными частными поводами, но и принципами, к которым относятся побуждения долга, обязанности, правила и т. п.

Эти побуждения накладывают специфический отпечаток на все поведение человека и выражаются в особенностях его характера. Цели человека вытекают из его сознательного избирательного отношения к различным сторонам действительности. Они направляют деятельность человека и могут быть источником гигантских усилий всей жизни.

Учение И. П. Павлова постоянно заставляет нас думать о том, что типичные особенности сложного человеческого поведения укладываются в рамки физиологии высшей нервной деятельности. Оно напоминает о том, что характер как проявление психического своеобразия неразрывно связан с деятельностью материи мозга и всего организма и вместе с тем является выражением особенности человека, мозг и организм которого формируются историей его развития в общественной среде на основе общественного опыта, общественной практики.

Содержание этой деятельности определяется предметным содержанием опыта, иначе воздействием окружающего мира, формирующим отношение человека к объективной действительности. Характер этого отношения связан также с состоянием организма, главным образом с нуждой в различных предметах окружающей действительности, иначе—потребностью в них. Перед человеком встают задачи, которые возникают из внешней действительности в ее соотношении с его потребностями. К одной и той же задаче можно относиться по-разному. При изучении высшей нервной деятельности животных можно обнаружить реакцию активную, энергичную или вялую, слабую, положительную или отрицательную.

В своем основном эксперименте И. П. Павлов ставил для животных одну основную задачу — правильный ответ на сигналы о пище. Это позволило ему с исключительной отчетливостью ответить на вопрос о том, как осуществляется разрешение задачи, а в связи с этим установить типические особенности динамики высшей нервной деятельности и вместе с тем показать внешние и внутренние условия, которые мобилизовали бы достаточно активный процесс нервной деятельности.

На первых же шагах стало ясно, что если собака сыта, то пищевой раздражитель не вызывает у нее достаточной рефлекторной деятельности (не возникает потребность в пище). В связи с этим было установлено, во-первых, понятие «зарядки центра», т. е. такого состояния нервной системы, при котором изучаемая деятельность могла протекать активно, при котором раздражения вызывали бы достаточно интенсивное возбуждение. Иначе говоря, требовалась достаточная степень нужды, или потребности, организма в пище. Во-вторых, отсюда возникло методическое правило исследования в условиях достаточной зарядки, но не чрезмерного раздражения центров. Собака при исследовании пищевых условных рефлексов не должна быть ни чрезмерно голодна, ни чрезмерно сыта. В-третьих, возник вопрос о том, что же является моментом, заряжающим нервную систему и обеспечивающим готовность организма к той или иной деятельности.

В связи с этим чрезвычайно важны мысли И. П. Павлова о безусловнорефлекторной и особенно о сложной безусловно-рефлекторной, или так называемой инстинктивной, деятельности.

Для силы условнорефлекторной реакции имеет величайшее значение сила безусловной. Как говорит И. П. Павлов, «жизнь животных и нас направляется основными тенденциями организма: пищевой, половой, агрессивной, оборонительной, исследовательской и т. д. (функциями ближайшей подкорки)». Но деятельность полушарий головного мозга «всякую отдельную тенденцию умеряет, все их согласует и обеспечивает их наивыгоднейшее осуществление в связи с окружающими условиями внешней среды».10 И. П. Павлов, положив в основу исследования пищевой рефлекс, установил особенности условнорефлекторной деятельности животного. Тип поведения на уровне развития собаки выражает: а) сложные безусловнорефлекторные основные жизненные тенденции и б) основанные на них особенности условнорефлекторной деятельности.

У человека сложные безусловнорефлекторные образования подвергаются особому контролю, реорганизуются в силу возрастающей роли коры с ее первой и, особенно, второй сигнальными системами.

Инстинкты, точнее сложные безусловные рефлексы как механизм, утрачивают у человека свое непосредственное выражение и свою определяющую силу, но они у него, как у всякого «природного» существа, сохраняются как источник импульсов, переделываются высшими условнорефлекторными образованиями и возбуждаются или тормозятся в зависимости от общественных условий воспитания. Сила реакции на основе центральной зарядки, ее прочность, доминирование приобретают иную обусловленность в связи с общественно-трудовой историей развития человека, формирующей сложнейшие условные связи во второй сигнальной системе. Естественноисторическое понимание человека немыслимо без общественно-исторического понимания социальной обусловленности его природы.

Поэтому, говоря о типе высшей нервной деятельности у человека, о силе, слабости, уравновешенности, подвижности, необходимо анализ этих качеств осуществлять в единстве с coдержанием тex социальных взаимоотношений, тех общественно обусловленных задач и требований, которые стали для человека определяющими в силу общественной истории его развития.

Общественная жизнь людей формирует у человека через вторую сигнальную систему, как высший регулятор человеческого поведения, взгляды, убеждения, принципы, оценки, стремления и идеалы, т. е. всю сложнейшую систему сознательных отношений человека к действительности.

Вне системы общественных отношений нельзя понять человека, общее, особенное и индивидуальное в конкретной личности. Поэтому выявление и оценка основных динамических показателей типа высшей нервной деятельности человека невозможны без учета его отношения к воздействиям внешнего мира, вне учета практической деятельности человека в отношении к сложившимся условиям жизни. Наши исследования показали, что качества реакции человека могут проявляться противоречиво в зависимости от характера отношения его к объекту. Так, основным признаком силы является выносливость, работоспособность, способность к разрешению трудных задач. Для слабости характерны невыносливость, истощаемость, робость, трусость. Эти внешние, обшие с животными основные качеству типа высшей нервной деятельности на уровне человеческого развития чрезвычайно осложняются и обогащаются. Например, в пределах силы и выносливости человека явственно различаются, в зависимости от истории его жизни и воспитания, физическая и умственная работоспособность, физическая выносливость и моральная стойкость, идейная направленность и мировоззрение. Поэтому понятие силы приобретает новое содержание, новые качественные особенности и получает особое значение на уровне человека.

То же можно сказать о соотношении возбудимости и тормо-зимости. Возбудимость характеризуется легкостью проявления и силой реакций, тормозимость —легким развитием задерживания. Однако и возбудимый не дает реакции на малозначащие обстоятельства и может, если обстоятельства требуют, обнаружить самообладание. Таким образом, правильная оценка возбудимости определяется значимостью повода к реакции и обстановкой, тормозящей реакцию или способствующей ее проявлениям. Таким образом, соотношение возбудимости и тормози-мости проявляется в высших формах человеческого поведения многообразно и даже контрастно в разной обстановке в связи с разными отношениями человека, сформированными воспитанием и практикой.

Темперамент, представляя динамическую характеристику высшей нервной деятельности, по-разному проявляется в разных направлениях деятельности и в связи с разными жизненными обстоятельствами в зависимости от их значимости для личности.

То же относится и к инертности или, наоборот, к подвижности. Неспособность быстро приспособляться к новым требованиям и разрешать новые задачи характеризуют инертность; противоположные качества характеризуют подвижность. Люди, над которыми господствует привычка, — инертные люди. Но поведение человека, который стойко отстаивает известную идею, служит ей всю жизнь и даже жертвует за нее жизнью, было бы грубой ошибкой рассматривать как инертное. С другой стороны, человек, который легко отказывается от своих убеждений, если это ему выгодно, справедливо называется беспринципным прл-способленцем. Несомненно, подобная «подвижность» или чрезмерная «пластичность» имеет отрицательное социальное значение.

Очевидно, что проблема подвижности и инертности нервных процессов на уровне человеческого развития сохраняет и свое старое значение и вместе с тем приобретает иную, новую детерминацию. Нужно правильно объяснять такие проявления устойчивости личности, как преданность идее, глубокая принципиальность, самоотверженная стойкость — качества, трактовка которых не может исчерпываться понятиями инертности илч стереотипа. То же относится к таким качествам, как беспринципность, приспособленчество, которые развиваются на основе условий прямо противоположного характера. Из этих примеров видно, какой полярно-противоположный смысл приобретает стойкость: с одной стороны, устойчивая преданность общественным интересам, с другой стороны, устойчивая склонность индивидуалистического приспособленчества. Устойчивые черты грубого индивидуализма совмещаются с исключительной подвижностью в смысле беспринципной угодливости. Это показывлет, что психологический тип человека должен рассматриваться в неразрывной связи динамики его высшей нервной деятельности с общественной сущностью его индивидуального опыта и формируемых им отношений.

Учение И. П. Павлова позволяет понять физиологическую основу безразличности или значимости объекта для реагирующего организма. Именно связь раздражителя с существенными для организма условиями делает объект значимым. Так, безразличный раздражитель, связываясь во времени с безусловным; приобретает от него действенную для животного значимость. Но если жизненными тенденциями животного преимущественно являются врожденные отношения, основанные на филогенетическом опыте, то жизненными тенденциями человека являются его общественные отношения, основанные на опыте индивида, закрепленном в сложнейших связях второй сигнальной системы. Для психологического типа, как типа характера, многими исследователями подчеркивается значение его так называемой направленности. Как можно определить направленность? Этот метафорический пространственный термин характеризует ориентировку жизненного пути человека в отношении к различным сторонам действительности. Направленность — это доминирующее, главное жизненное отношение человека. Пользуясь понятием А. А. Ухтомского, можно назвать ее «доминантой поведения». В многообразных жизненных условиях в процессе общественного развития индивидуальности формируется принципиально обоснованная активная избирательность отношений не только к натичным, но и к возможным условиям жизни. Жизненная направленность человека возникает в системе временных связей, но обусловлена общественно-значимыми целями. Господство этих общественных целей над узко личными характеризует идейность, или идейную направленность, поведения как важнейшую черту высшего уровня и типа специфически человеческого поведения.

Созданные общественными условиями развития отношения человека (его потребности, интересы, идеалы, принципы) формируются на основе опыта человека по законам высшей нервной деятельности.

По И. П. Павлову, «деятельность больших полушарий с ближайшей подкоркой, деятельность, обеспечивающую сложные отношения целого организма к внешнему миру, законно считать и называть вместо прежнего термина «психической» высшей нервной деятельностью», и у человека «все сложные отношения перешли во вторую сигнальную систему». (Курсив мой — В. М.)

Направленность, или доминирующая тенденция, у животных определяется соотношениями заряженности центров сложнобезусловных рефлексов, инстинктов; у человека она определяется значимостью для него той или иной стороны жизни, отношение к которой определяет весь ход его жизни. Опирающееся на связи во второй сигнальной системе, отношение становится основной идеей, целью и смыслом жизни. Здесь мы находим ответ на вопрос, что же можно признать основными жизненными тенденциями человека.

Исходя из определения Марксом человека как совокупности общественных отношений, можно думать, что сюда относятся в первую очередь общественные связи человека, его отношения к людям, его отношения к труду и различным его видам, отношения к требованиям общества (этика), взаимоотношение общественного и личного, духовных потребностей и потребностей организма.

В том, как человек разрешает свои задачи в связи с основными жизненными тенденциями, обнаруживаются и основные черты типа, общие у него с животными и собственно человеческие черты типа.

Пытаясь дать характеристику особенностей человеческого типа, мы встречаемся на наиболее высоком уровне его развитля с вопросом об особенностях человека как общественного деятеля. И здесь динамика формы его реагирования выступает в единстве с содержанием его общественного опыта.

Таким образом, рассмотрение качеств характера невозможно без установления связи их с общественными условиями развития, определяющими процесс формирования и переделки человеческого характера.

Изучение характерных представителей различных социально-экономических формаций и различных классов обнаруживает у них противоположные черты при общности темпераментов в зависимости от разных условий воспитания. Противоречивые условия жизни человека, созданные господствующим классом в капиталистическом обществе, формируют тип покорного эксплуататору труженика или труженика-борца и тип хозяина-эксплуататора, наглого эгоиста или лицемерного альтруиста.

В типических особенностях отдельного человека как продукта общественно-исторического развития мы видим, таким образом, различия формы и содержания, различия по содержанию при одной форме, различные формы одного содержания. Этот важный вопрос требует специального исследования. Здесь мы коснемся лишь одной его стороны.

Невозможность в обнаженном виде показать противочеловеческие и противообщественные тенденции создает в капиталистическом классе лицемерную мораль, раздвоенное поведение, то несоответствие между формой и содержанием, идеологией и реальностью, между словом и делом, которое в своей оснозе вырастает из несоответствия между системой общественного производства и частным способом присвоения общественных благ. Отсюда возникает такая черта, как раздвоенность, которая свойственна многим буржуа и в которой обнаруживается противоречие между индивидуалистическими тенденциями капиталистов и общественным характером производства. Отсюда же буржуазное лицемерие и лжиеость.

Противоположный характер человека воспитывается в социалистическом и коммунистическом обществах. Это тип сознательного коллективиста. На первых этапах существования социалистического общества еще встречаются у его представителей пережитки прошлого, например, различные черты собственничества, недостаточной принципиальности, неискренности и лживости, равнодушия и недостаточной ответственности в общественных вопросах и многие другие проявления индивидуализма Когда речь идет о социалистическом человеке, то такие черты, как коллективизм, принципиальность, цельность личности человека, раскрывают признаки силы, уравновешенности и подвижности нервной системы в единстве с новым общественным содержанием деятельности человека. Различное сочетание формы и содержания в типе и характере видно на примере такой важ ной черты характера, как цельность, или противоположных ей черт — раздвоенности и внутренней противоречивости.

Цельность характера представляет единство проявлений личности человека, которое объясняется глубокой согласованностью руководящих побуждений, подчиняющих все его поведение. Эту динамику, однако, нельзя объяснить только силой нервной системы, так как можно найти достаточно сильные, но противоречивые натуры. Связь между силой и цельностью сложная. Отсутствие цельности, внутренняя противоречивость импульсов, очевидно, затрудняют установление правильных взаимоотношений со средой и являются источником неуравнозе шенности, а следовательно, ослабления типа. В процессе разаи тия, таким образом, мы видим здесь явственное влияние содержания на форму и на структуру характера.

Последовательность воздействий обеспечивает формирование определенной системы стойких черт личности.

Процесс образования человеческого характера основывается на формировании определенного типа отношений и связанных с ними реакций, прежде всего положительных и отрицательных навыков действия, или условно-двигательных рефлексов. С младенческого возраста мы воспитываем ребенка, т. е. формируем у него отношения. Воспитывать нужно, как показывают исследования, с младенческого возраста; на это давно уже указывал В. М. Бехтерев. Особую роль в воспитании играет язык, посредством которого старшие поколения передают накопленные человечеством знания, опыт и свои требования подрастающим поколениям. Обладая речью, как наиболее совершенным средством синтеза и анализа, человек свой опыт и навыки отливает в речевые формы, формы осмысленного опыта, в формы сознательных избирательных, положительных и отрицательных отношений. Благодаря обобщающим функциям второй сигнальной системы поведение человека имеет творчески перспективный и принципиальный характер, соответствующий этому высшему уровню. «Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его».

Несомненно, что в формировании цельного и устойчивого поведения играют роль согласованность и устойчивость воспитательных влияний. Возникает вопрос, в каком плане эта устойчивость соответствует динамическому стереотипу у животных, какими особенностями от него отличается?

Свойственные только человеку такие типичные черты характера, как цельность, принципиальность, честность, предполагают силу и представляют устойчивость, но, определяясь  постоянством и единообразием воспитательных влияний, они отличаются от динамического стереотипа животных, обладающих одной сигнальной системой. При наличии двух сигнальных систем у человека эти черты характеризуют расчлененную и объединенную системную организацию нервной деятельности человека, определяющую единство действий человека во всем многообразии его отдельных поступков в различных отдельных условиях.

Моральный или общественный мотив действия, одинаковый в разных конкретных условиях, представляет отражаемое во второй сигнальной системе и закрепленное воспитанием общественное требование к общественному смыслу поступков.

В связи с вышесказанным необходимо подчеркнуть ряд особенностей, которые мы должны учитывать, изучая системность характера высшей нервной деятельности человека.

Благодаря наличию у человека второй сигнальной систгмы, поведение его обусловлено не только прошлым, но и будущим (перспективными линиями развития общества и личности). Жизненный план, или перспективная линия развития, может быть противоположностью прошлого опыта человека. Мы можем не только строить будущее на основе прошлого, но и преодолевать прошлое и его пережитки на основе задач будущего. Диалектика развития заключается в борьбе нового со старым, в победе нового и разрушении старого. Новый тип, вырастая из ранее сложившегося стереотипа под влиянием новых требований жизни, постепенно становится стереотипом, соответствующим этим требованиям. Сложившийся стереотип поведения в новых условиях действительности разрушается, заменяясь другим типом реакции. Жизнь человека требует не только огромного запаса динамических стереотипов в реакциях, навыках, привычках, знаниях, но, самое главное, непрерывного их новообразования в творческой, глубоко расчленяющей и широко обобщающей аналитико-синтетической деятельности. Моральная, общественная устойчивость нашего поведения выражает требование общества и противопоставляется беспринципности, моральной неустойчивости. Воспитывая, мы учим преодолевать прихоти и соблазны момента и выполнять требования долга. Конечно, здесь имеется в виду не формальный стереотип метафизической этики, а жизненные, опразданные.и основанные на общественном опыте нормы человеческого поведения, созданные требованиями общественного развития и отражаемые марксистской этикой.

Нередко физиологи и психологи делают ошибку, противопоставляя социальную обусловленность поведения закономерностям нервной деятельности человека. Так, например, неправильно было бы противопоставлять силу нервной системы человека социальной ее ценности. Проф. А. Г. Иванов-Смоленский пишет, что «сила нервной системы в человеческом обществе в значительной степени отступает на задний план по сравнению со значением социальной, ценности». Сама по себе правильная мысль об особом значении общественной ценности человека благодаря такому противопоставлению может создать впечатление, что-социальная ценность — нечто, не поддающееся нервнофизиоло-гическому пониманию. Между тем социально ценная личность— это человек, у которого условиями воспитания созданы прочные временные связи или отношения, соответствующие общественным требованиям, у которого эти прочные связи не поддаются действию случайных влияний, противоречащих принципам поведения человека. Социальная ценность как показатель силы общественных тенденций предполагает тем большую силу нервной системы, чем больше препятствий к реализации тенденций обнаруживается во внешних условиях. Эта сила характерна именно для человека и заключается в прочности и действенности связей, приобретенных в условиях общественного воспитания. Устойчивость социальных тенденций предполагает прочность связей. Понимание единства формы и содержания, общественного и физиологического, является условием, необходимым для историко-материалистического объяснения поведения и деятельности отдельного человека. Оно достигается именно приложением и развитием идей И. П. Павлова в области психологической типологии в сочетании с общественным содержанием ее у человека.

В качестве примера можно привести такие бесспорно противоположные понятия, как дисциплина муштры и сознательная дисциплина. Дисциплина является постоянной системой общественных требований, но не ясно ли, что дисциплина муштры является дисциплиной такого стереотипа, в котором отсутствует понимание смысла, т. е. основной функции второй сигнальной системы и в котором, подобно дрессуре, слово выступает более в роли «первого» сигнала действительности. Сознательная дисциплина характеризует строгое постоянство требований и выполнение их на основе понимания смысла, т. е. опирается именно на вторую сигнальную систему.

Таким образом, применяя к человеку учение о динамическом стереотипе, нужно помнить об особенностях человека, об его творческой активности, в частности о типичном для советских людей чувстве нового. Было бы поэтому неправильно, если бы мы, говоря о типе человека на основе учения И. П. Павлова, рассматривали учение о динамическом стереотипе в отрыве от всей его концепции, которая прежде всего выдвинула значение новообразования реакций, значение поразительной пластичности мозга вообще, и человеческого мозга в особенности.

В понятии динамического стереотипа синтезирована устойчивость реакции старого опыта и изменчивость  поведения под влиянием новых условий. С,этим понятием органически связаны задачи переделки стереотипа и учет трудностей этой переделки и напряжения, которое при этом затрачивается. Применительно к высшей нервной деятельности человека переделка стереотипа, рутины является актом нового приспособления, творческим актом в сложных процессах деятельности. Преодоление привычки, автоматизма в соответствии с общественными требованиями, отражаемыми во второй сигнальной системе, представляет объективно характерную сторону психологического понятия воли, волевой деятельности. Сложная деятельность человека в переделке стеоеотипа объединяет творческие возможности и волевые качества человека. Конечно, на этих сложнейших вопросах здесь нет возможности остановиться, но иметь их в виду в плане развития типологии человека необходимо.

Для прочности реакций необходима постоянная последовательность условий. Как показывают опыты школы И. П. Павлова, чем постояннее система условий, тем более устойчивый характер имеет динамический стереогип.

В формировании повеления и характера нужна также последовательность, цельность системы условий. Замечательный педагог А. С. Макаренко правильно указывает на недостаточность словесного знания, на необходимость действенного овладения навыками общественного поведения, на необходимость выработки системы навыков, осознанной и упроченной постоянством требований, в которых слово и дело представляли бы единую цельную систему.

Цельность является важным свойством типа человеческого характера. Цельность человеческого характера отражает последовательность и единство социально-педагогических условий. При противоречивости условий эта цельность не может создаться; возникает раздвоенность, чаще всего лживость, лицемерие, беспринципность. Воспитание сильного и цельного характера поэтому предполагает также условия, при которых была бы обеспечена прочная связь двух сигнальных систем.

Отношение ребенка к конкретным лицам, к педагогу, к родителям, к товарищескому коллективу, его взаимоотношения с теми и другими, в частности его индивидуальные привязанности и антипатии, являются важным фактором в формировании сознательных, обобщенных, принципиально обоснованных, идейных отношений в построении идеала и системы жизненных целей. Конечно, сознание и сознательное отношение являются свойством созревшей личности человека.

Взаимоотношения в коллективе в процессе общественно-трудовой деятельности являются основным фактором формирования положительных качеств человеческой личности, общественно-нравственных, волевых и других, описаниями которых полна наша литература, о которых так ясно говорил М. И. Калинин в своей работе «О коммунистическом воспитании» и на основе которых строил свою замечательную систему А. С. Макаренко.

Высшая нервная деятельность представляет сложнейшее единство различных структурно-динамических систем. Роль отдельных систем, как известно, варьирует у разных индивидов. Поэтому требуется рассмотреть вопрос о значении отдельных систем нервной деятельности в формировании целостного типа высшей нервной деятельности человека.

Учение о двух сигнальных системах указывает на возможность неодинаковой роли, преобладания второй или первой сигнальной системы у разных людей и освещает вопрос об относительной роли одной из систем в динамике целого. Однако даже внутри этих основных систем существуют типологически значимые различия. Если коснуться первой сигнальной системы, то в типологическом и физиологическом плане требует анализа общеизвестный :сихологический материал, характеризующий значение роли отдельных анализаторов в общем балансе высшей нервной деятельности. Еще в старой эмпирической экспериментальной психологии и педагогике описывались зрительный, слуховой, двигательный, словесный и т. п. типы восприятия, памяти, представления, внимания. Реальность этих типов, преобладания той или иной анализаторной системы не вызывает сомнения. Если исключить так называемый словесный тип представления, заслуживающий особого внимания в павловском плане, то совершенно ясно, что остальные представляют варианты по преобладанию в первой сигнальной системе роли того или иного анализатора: слухового, зрительного и т. п.

Относительная роль различных анализаторов в структуре тина характеризует особенности способа приспособления, опорную систему в решении задач, связанную скорее с типом способностей, чем с характером или темпераментом.

Особое место занимает функция двигательного анализатора и связанного с ним мышечного эффектора — аппарата движений и действий. Важно подчеркнуть, что в приспособлении к окружающему животное опирается на движения — моторику.

Человека и его особенности, как указывал еще И. М. Сеченов, мы объективно познаем по его действиям и речи. В М. Бехтерев, стремясь построить объективную психологию, подчеркивал также значение этой стороны. Хотя основным первоначальным методом работы И. П. Павлова, по соображениям простоты, был метод секреторный, но И. П. Павлов не только указывал на огромное значение двигательных актов в приспособительной деятельности животного, но и особо подчеркнул их, переходя от данных лабораторной характеристики животного к типам человека.

Напомню, что в первом докладе о темпераментах И. П.Павлов сообщает экспериментальные данные о типах высшей нервной деятельности, соответствующих особенностям поведения исследованных животных. Всех собак он делит на группы — агрессивных (соответствуют возбудимым), трусливых (соответствуют тормозным) и центральных с двумя вариантами малоподвижными, солидными и оживленными, чрезвычайно подвижными.

Эти группы И. П. Павлов сопоставляет с темпераментами людей и, таким образом, в значительной мере опираясь на моторику, устанавливает связь типа животного по экспериментальным условно-секреторным данным с типом его поведения и типом поведения человека.

Вопрос о двигательной системе в характеристике как реахцлй животного, так и трудовых действий человека, т. е. в физиологическом, общественно-историческом и психологическом понимании поведения человека поэтому занимает важное место. Моторная активность, действенность или, в противоположность этому, малоподвижность, пассивность, созерцательность и т. п. представляют существенные особенности темперамента и характера и вместе с тем включают признаки специально двигательных реакций.

Моторная подьижность является настолько заметным признаком типа, что не только учитывается обычно в педагогических характеристиках, но некоторые авторы положили ее даже в основу классификации типов (Б. Пере). Нужно, однако, учесть что двигательная подвижность характеризует лишь активность, силу, возбудимость, перевес раздражительного процесса, подвижность процессов в двигательном анализаторе, но не характеризует ни подвижность, ни активность в высших процессах второй сигнальной системы, т. е. «подвижность ума», которая может быть и при малой подвижности в моторике

Но не только подвижность в смысле накопления нового опыта и решения новых задач различна в разных системах. В педагогическом и клиническом опыте мы сталкиваемся с контрастными трудностями, возникающими из инертности или чрезмерной подвижности эмоциональных реакций.

Так. педагоги борются обычно с острой, вспыльчивой, взрывной реакцией, которая поддается постепенно контролю самообладания. Но едва ли не более значительные педагогические трудности создает поверхностность эмоций, которые, будучи даже достаточно яркими и живыми, могут быть неустойчивыми и не оставляют глубоких и прочных следов в поведении. В медицине особенную трудность, наоборот, представляют вязкие, застойные эмоции, приобретающие патогенный характер. Болезненная фиксация эмоции в ряде случаев выражает как устойчивость травмирующей и неразрешающейся ситуации, так и особую значимость травмировавшего события. Есть категория больных, для которых характерна склонность к инертной фиксации и вязкости эмоций.

Можно ли сказать, что существует параллелизм интеллектуальной и эмоциональной подвижности? Нет, этого сказать нельзя. Но что значит эмоциональная подвижность? Это значит, что нейродииамические особенности отражают свойства корковой динамики в единстве со свойствами подкоркового отдела мозга.

В связи со всеми перечисленными соображениями, связанными с проблемой типов высшей нервной деятельности, возникает задача пересмотра существующих психологических классификаций типов человека и методов изучения психологического типа.

И. П. Павлов сопоставил свою физиологическую типологию с психологической типологией темпераментов и, хотя он справедливо указывает, что одни психологи говорят лишь о двух темпераментах, другие насчитывают до шести, он остановился на тех четырех, которые сохраняются и подкрепляются опытом с древности до настоящего времени.

В задачу работы не входит анализ классификаций психологических типов. Мы остановимся лишь на основах выделения типов в психологической литературе и рассмотрим, в каком отношении они находятся с системой учения И. П. Павлова.

Многочисленные попытки классификаций мы имеем во французской литературе конца XIX в. (Рибо, Фулье, Леви, Полан, Малапер и др.). Классификации указанных авторов отличаются друг от друга в некоторых деталях, но имеют и общие черты. Чаше всего выделяются следующие типы: апатичные и пассивные, аффективные, эмоциональные и чувствительные, умствел-ные, рассудительные, интеллектуальные, активные, уравновешенные (умеренные), волевые.

Рассматривая вопрос типологии человека в истории его развития, поучительно не только оглянуться на близкое прошлое, но и спросить себя, какие же объективные моменты нашли свое отражение в вышеуказанных психологических типах. Рассмотрим вопрос, реальны ли такие типы, лучше сказать, выражают ли они существенные черты человеческих типов и как они могут быть поняты в системе учения И. П. Павлова?

Несомненно, что апатичные и пассивные типы характеризуются слабостью раздражительного процесса. Аффективные, чувствительные, эмотивные выделяются по признаку выраженной общей и подкорковой возбудимости.

Однако в противоположность павловскому художественному типу, в котором объединяется эмотивность, подкорковая возбудимость с активностью первой сигнальной системы, конкретной образностью мышления, здесь мы имеем абстрактное выделение одной лишь стороны.

Интеллектуальные, умственные и рассудочные типы соответствуют разным оттенкам мыслительного типа, где перевес имеет вторая сигнальная система. Активные, или деятельные,   очевидно, соответствуют типам с уравновешенностью двух сигнальных систем, раздражительного и тормозного процессов и значительной их силой.

Выделение «уравновешенных», или средних, конечно, неизбежно и обоснованно. Оно, пожалуй, существует во всякой классификации, где представлены полярные типы, но только учение И. П. Павлова позволило осветить механизм уравновешенного и среднего типа. Что касается «волевого» типа, то не только приходится встречаться с определением «волевой» или «безвольный» характер, но надо признать, что это выделение имеет объективные основания, поэтому известный интерес представляет понимание физиологических основ волевого характера. Этого вопроса мы коснемся ниже.

В целом можно сказать, что перечисленные в старой психологической литературе типы представляют односторонние аб-стракиии отдельных фактически встречающихся качеств. Они не опираются на научную теорию и носят формально-функциональный характер.

Заслуживает упоминания попытка французского психолога Полана преодолеть абстрактный формализм современных ему систем типологии. Подходя к вопросу о характере и его особенностях, он пытается объединить формальную и содержательную стороны. Поучительно, что в основу формальной характеристики он кладет законы систематической ассоциации и систематической задержки. Содержание характера определяется господствующими стремлениями — органическими, индивидуально-личными, общественными, духовными. Конечно, Полан дает только перечень стремлений и не может их правильно систематизировать, но заслуживают внимания поиски основы образования характера в законах ассоциаций и их задержки, учитывая тождество ассоциаций и временных связей, а также попытку определить характер основными жизненными тенденциями, стремлениями.

Представляет интерес рассмотрение с позиций учения И. П. Павлова яркого эмпирического психолого-педагогического описания типов школьников, данного нашим знаменитым анатомом и педагогом П. Ф. Лесгафтом. На основании опыта П. Ф. Лесгафт описывает следующие шесть школьных типов: 1) лицемерный, 2) честолюбивый, 3) добродушный, 4) злостно-забитый— озлобленный, 5) мягко-забитый — заласканный ч 6) угнетенный.

«Лицемерный» тип представляет выработанное самозащитное поведение, определяемое узко личным рассудочным расчетом. Приспособленность этого типа связана с перевесом второй сигнальной системы и достаточной подвижностью нервных процессов. Он лишен, однако, общественно-моральной устойчивости. «Честолюбивый», характеризующийся выраженными тенденциями первенства, самоутверждения, самовыдвижения, воспитанными семейным преклонением перед ребенком, отличается достаточной силой и значительной подвижностью. «Добродушный», которому свойственно спокойствие и расположение к окружающим, формирующийся в условиях дружной, трудовой семьи, представляется типом уравновешенным как в смысле равновесия обеих сигнальных систем, так и в смысле равновесия между процессами возбуждения и торможения. «Заласканный» тип это — тип, ослабленный изнеживающим воспитанием, с проявлениями раздражительной слабости (слабовольная капризность). «Злосшо-забитый» тип, или «озлобленный», характеризуется развившейся в условиях жестокого воспитания агрессивно-самозащитной реакцией. Окрепший в борьбе с неблагоприятными условиями, сильный с перевесом раздражительного процесса, он агрессивен в отношении тех, кого он считает преследователями, и выдвигает требования товарищеской солидарности и справедливости. Последний тип — «угнетенный» — ослаблен неблагоприятными условиями, у него преобладают слабые реакции пассивно-оборонительного характера.

В метких и художественных характеристиках Лесгафта, нам кажется, ярко выступают указанные И. П. Павловым основные признаки силы, уравновешенности и подвижности. В них обнаруживается дифференцировка типов по преобладанию первой или второй сигнальной системы, хотя и менее выраженная в соответствии с детским возрастом. В них, вместе с тем, ярка отражается роль приобретенных черт агрессивности или пассивно-оборонительной реакции. К этому добавляются в качестве специфически человеческих такие черты, как лицемерие, честолюбие, добродушие, показанные П. Ф. Лесгафтом в их генетической связи с типичными условиями воспитания в буржуазном обществе.

Рассмотрим в этом же плане классификацию известного психолога А. Ф. Лазурского, который подверг тщательному анализу школьные характеристики, составленные на основе наблюдений и отчасти психологических экспериментов.

Опираясь преимущественно на школьные характеристики, литературные и биографические данные и данные клинического наблюдения, он представил классификацию, которую назвал «классификацией личности». Нас интересуют критерии, которые положены в основу этой классификации. Основные критерии А. Ф. Лазурского таковы:

а)                                  уровень, т. е. степень развития, характеризующего степень приспособленности, творчества и сознательности человека;

б)                                   содержание, которое на низшем уровне определяется преобладанием функциональных качеств (интеллектуальных, эмоциональных, волевых), на среднем уровне — комплексом качеств, соответствующих формам профессиональной деятельности, на высшем уровне — идейным интересом и соответственной   направленностью;

в)                                        чистота, т. е. доминирование определенного качества, илк комбинации черт, или сочетание в одном лице двух характерологических комплексов;

г)                                  соотношение функциональной структуры и отношений личности.

А. Ф. Лазурский выдвинул принцип взаимосвязи этих основных признаков, объединяющей вышеуказанные критерии в предложенной им классификации.

Однако методологическая ошибочность в трактовке сущности личности и ее отношений привела А. Ф. Лазурского к формалистической классификации личностей. Но в связи с критикой многосторонней классификации А. Ф. Лазурского возник ряд вопросов, требующих правильного решения в современной психологии.

Возникает вопрос, возможна ли классификация психологических типов или характеров? Теоретик так называемой дифференциальной психологии, психолог-идеалист, персоналист В. Штерн говорил о разных плоскостях определения типов, но он уклонился от классификации и даже отрицал ее возможность. Значительно позднее уклонился от классификации и Утиц в своей характерологии. Эту же позицию занял и известный советский психолог С. Л. Рубинштейн. Даже в самой последней монографии Н. Д. Левитова по вопросам психологии характера этот вопрос разрешается в отрицательном плане.

Однако нет решительных возражений против возможности классификации. Общественно-историческая изменчивость психологических типов человека не исключает классификацию, а требует учета исторического развития, роли эпох, требует разграничения общих и особенных, свойственных эпохам, классам, национальностям качеств личности. Наши знания в этой области еще скудны и не точны, но наше малое знание сегодня не может явиться границей познания. Незнание, возводимое в принцип, есть агностицизм. Отсутствие научной классификации психологических типов требует, напротив, разработки вопроса об объективных критериях будущей классификации. Это направляет нас к типам, установленным И. П. Павловым, и прежде всего к собственно человеческим типам.

Педагогика, публицистика, художественная литература, приписывают важнейшее значение в характере волевым качествам. Эти столь существенные для характера человека свойства требуют освещения с павловских типологических позиций. Психологическое разделение мыслительного и волевого типов, очевидно, имеет известное фактическое основание. Оно должно правильно оценить общее и особенное в этих типах. Общим является развитие второй сигнальной системы у обоих типов. При этом волевой характер по соотношению первой и второй сигнальных систем относится к среднему человеческому типу. Таким образом, волевой характер отличается, как показывает анализ с позиции павловской типологии, четырьмя признаками: во-первых, значительной ролью второй сигнальной системы; во-вторых, равновесием как первой и второй сигнальных систем, так и раздражительного и тормозного процессов; в-третьих, значительным запасом силы и выносливости; в-четвертых, достаточной подвижностью в обеих сигнальных системах и соответствием требованиям действительности. Однако, как мы видели, формальная характеристика и основанная на ней систематизация несостоятельны.

Современная советская психология, опираясь на положения марксизма-ленинизма и учение И. П. Павлова в изучении личности и характера, должна также и в систематизации тилоз реализовать единство формы и содержания, общественно-исторического и естественно-исторического понимания человека и его особенностей. В этом смысле заслуживает внимания работа А. Г. Ковалева о характере и типах.

В соответствии с указанными положениями А. Г. Ковалев предлагает классификацию типов характеров советских школьников, определяя типы высшего уровня (общественно-целеустремленных людей) и типы низшего уровня (людей с неопределившимися убеждениями и с нестойкостью поведения и деятельности). Первые разделяются на страстно-деятельных, спокойно-деятельных, подвижно-деятельных, эмоционально-дея тельных. Ко вторым относятся аффективно-упрямые, импульсивные, апатичные, пассивно-оборонительные.

Не входя в обсуждение этой типологии, отметим два существенных момента, нашедших здесь отражение. Во-первых, мы видим, что главным критерием деления на две группы являетст критерий уровня коллективизма. Подгруппы же определены преимущественно особенностями темперамента. Эти типы характеризуют учащихся старших классов советской школы. Не случайно то, что для нашего общества решающим критерием личности и характера является критерий отношения к коллективу. Еще 30 лет назад, участвуя в коллективном изучении рабочей молодежи, мы выделили основные типы рабочей молодежи по разной степени перехода от индивидуализма к коллективизму. Характерно, что чем выше была степень активности, организованности, тем легче было осуществление задачи воспитания. Наоборот, воспитание активности и организованности у индивидуалистов являлось основной трудностью в воспитательной работе. Коллективизм — это главная черта личности советского общества, это — основа системы отношений между людьми в коммунистическом обществе. Индивидуализм — это главная черта личности капиталистического общества. В социалистическом обществе личность освобождается от пережитков капиталистического общества, элементов индивидуализма.

Разработка психологической типологии предполагает правильное решение вопроса о связи понятий личности, характера и темперамента. Личность, рассматриваемая более широко, представляет индивидуальность человека в целом. Личность в более узком смысле, так называемое ядро личности, представляет систему общественно обусловленных и общественно значимых отношений человека. Общественные отношения, отражающиеся в отношениях отдельного человека, как в системе временных связей, составляют содержание личности человека.

Характер человека как сплав приобретенного и врожденного представляет единство сформированных общественным опытом временных связей или отношений человека и основных свойств его высшей нервной деятельности.

Тип характера и его качества определяются доминирующими отношениями в единстве с особенностями способа их осуществления. Говорят о волевых качествах характера, но сила характера не сводится только к силе темперамента, так как включает стойкость, целеустремленность, содержание усилий, которые основываются на приобретенном опыте, на общественном воспитании.

Нельзя еще раз при этом не упомянуть, что сила, возбудимость и другие свойства темперамента выражаются только в отношении значимых объектов. Следовательно, темперамент как форма реакции, выражающая динамические возможности нервной системы человека, проявляется лишь в области значимых отношений. Такое понимание, мне кажется, соответствует единству общественного и естественного в развитии человека и позволяет правильно подойти к вопросу о классификации психологических типов.

Темперамент, как мы неоднократно утверждали в согласии с многими авторами, представляет динамическую сторону высшей нервной деятельности.

В психологии давно дискутируется вопрос о роли интеллекта в отношении к характеру. Справедливо у нас отвергается утверждение о незначимости интеллекта для характера (Лазурский) и признается порочной и реакционной теория антагонизма между интеллектом и характером (Левитов). Но, ориентируясь в разрешении этого вопроса на учение И. П. Павлова, мы, естественно, должны обратиться опять-таки к его взглядам на нервную деятельность животных и человека.

В учении о типах высшей нервной деятельности животных И. П. Павлов показал, что решение более или менее трудных жизненных задач позволяет говорить как об «уме», так и о типе темперамента животного, не дифференцируя в отношении животных этих понятий. Специфически человеческие типы — художественный    и    мыслительный — характеризуют    прежде всего роль конкретно-чувственного или абстрактно-логического отражения опыта.

Являясь специально человеческим типом, они представляют вместе с тем частные типы мышления. Такое соображение высказывает и проф. А. Г. Иванов-Смоленский. «По существу,— пишет он, — речь идет о людях, с явно преобладающим образно-эмоциональным или отвлеченно-словесным мышлением, и о людях без такого одностороннего преобладания».

Вместе с тем для художественного типа характерна, по И. П. Павлову, выраженность эмоциональных реакций. Роль эмоциональности не позволяет рассматривать человеческие типы, по И. П. Павлову, как чисто мыслительные, изолируя друг ог друга типы темпераментов и мышления. Отсюда возникает задача более широкого психологического освещения смысла типовых соотношений в развитии первой и второй сигнальных систем. При этом специально человеческие типы выступают не только как способ отражения действительности в форме конкретно-эмоционального или абстрактно-логического мышления, но и в форме действия и речи, т. е. представляют способ реакции или способ поведения, способ реализации отношений.

У человека в отличие от животных особенности темперамента, характера и способностей выступают в гораздо более отчетливо дифференцированной форме.

Нельзя не отметить, что способности, или одаренность, выражают пластические свойства высшей нервной деятельности человека в смысле, главным образом, ее подвижности в определенных направлениях деятельности. Особое значение подвижности нервных процессов для исследования высшей нервной деятельности человека определяется тем, что это свойство теснейшим образом одновременно связано и с понятием темперамента, и с понятием способностей. Возможность неодинаковой степени подвижности в разных направлениях деятельности существенна для понимания различия способностей человека. Напомним только о различиях способностей к языкам, математике, музыке, рисованию и т. п.

Совершенно ясно, что сказанное об относительной роли анализаторов, о подвижности, об относительном развитии отдельных систем, т. е. об особенностях аналитико-синтетической деятельности в разных сторонах первой и второй сигнальных систем должно быть принято во внимание при освещении общего и типологического вопросов. Различные виды производственной деятельности позволяют проявиться и развиться различным способностям человека, которые представляют многообразные сочетания проявлений силы, подвижности и уравновешенности в различных системах, обеспечивающих продуктивное  выполнение разнообразных чрезвычайно сложных задач. Способности, как указал К. Маркс, являются продуктом истории развития человека.

Каждая форма трудовой специальности, в которой и проявляется деятельность, представляет исторически сложившуюся систему различных процессов, укрепляемую и развиваемую общественной практикой.

Индивидуальный опыт в зависимости от условий жизни, общественного опыта, личного труда приводит к различному уровню развития отдельных систем и развития в целом. Чем сложнее задача деятельности и чем больше трудностей приходится преодолеть для разрешения этого уровня, с тем большим основанием говорят о степени одаренности. В этой области, пожалуй, требуется особенно много усилий для развития наследия И. П. Павлова и его приложения в исследовании типов.

Историко-материалистическое понимание человека и учение о высшей нервной деятельности дают проблеме психологических типов человека твердую научную основу, исходя из которой необходимо критически обобщить накопленный материал в психологии, педагогике и клинике, строить систему конкретных исследований, непосредственно связанных с практикой, особенно с коммунистическим воспитанием подрастающего поколения.

ПРОБЛЕМА ОТНОШЕНИЙ В ПСИХОЛОГИИ ИНДИВИДУАЛЬНЫХ РАЗЛИЧИЙ
О ПОТРЕБНОСТЯХ КАК ОТНОШЕНИЯХ ЧЕЛОВЕКА



Современная медицина:

Оглавление:

Обложка



Поиск по сайту:



Скачать медицинские книги
в формате DJVU

Цитата:

Долголетним сотрудником Галля, делившим с ним успехи и превратности судьбы, был Шпурцгейм (1776 —1832). Выступив в роли фанатически убежденных проповедников локализации психических свойств, Галль и Шпурцгейм, однако, скомпрометировали свое учение, благодаря одностороннему вниманию, которое они уделяли черепу в ущерб мозгу.

Медликбез:

Народная медицина: чем лучше традиционной?
—•—
Как быстро справиться с простудой
—•—
Как вылечить почки народными средствами
—•—


Врач - философ; ведь нет большой разницы между мудростью и медициной.
Гиппократ


Медицинская классика